Пасха близка. За стеною мой сосед по квартире — прядильщик Кунцевской фабрики «Сакса» — говорит жене:
— Калоши подождем покупать. Конечно, грязь... против этого не говорю, однако, приближаются расходы. Гости к пасхе будут, угощение... выпивка... понимаешь, все это денег стоит. Я, конечно, насчет религии не особенно чтобы... но все-таки не нами было заведено, не нам и отменять.
Сосед у меня пожилой. Ему лет 40. А жене его — 26.
Минуты две за стеной молчание. Видимо, жена колеблется. Затем из-за стены слышится ее нерешительный голос:
— Васенька!.. гости... все это хорошо, но ведь башмаки Мишутке надо, а кроме этого, галош две пары... Гости — что. Гости на один день. Поели, попили и ушли. Да хорошо еще, когда просто ушли. А то, помнишь, прошлый год стекло в окне испортили? Да еще Васюков спьяну папиросой одеяло прожег. Боюсь я, Васенька, Чтобы и на сегодняшний раз опять того же не было.
— Ну и будет!.. будет! — раздраженно отвечает муж.— Однако пасха не каждый месяц бывает. Ну пожмемся. Мишка и без ботинок обойдется. Подумаешь, не барин, сможет и босиком побегать. Да и галоши тоже необязательно. Без галош все-таки можно, а пасху не справить нельзя. Уж кроме всего прочего, товарищи засмеют. Жадный, скажут. Пасха христова... Можно сказать, и Иисус воскрес, а у них дома ни одной бутылки. Конечно, не в Иисусе дело... я и сам насчет Иисуса не особенно... Но ведь обычай такой... привычка. Придется, Маня, пожаться. Ну, потерпим как-нибудь... Нельзя же от людей отставать.
«Нельзя отставать от людей»,— думал я. Поэтому вчера у соседа на обед только картошку с луком жарили. Поэтому жена его хлюпает по кунцевской грязи без галош, а сыну Мишке отец кричит:
— Подвяжи, идол, подметку веревкой, а то оторвется вовсе. Тут и без тебя расходов много. Тут пасха на носу... праздник. На гостей не меньше пятнадцати стратить придется. Где тут выкроишь тебе на ботинки? Подвяжи пока веревкой, сопливый черт.
Мишка долго прикручивает бечевой отставшую подошву и, хлюпая по грязи, бормочет:
— Пасха... Чтобы она пропала. Водки две четверти купили... Чтобы не хуже людей.
«Не хуже, как у людей»,— все заразились этим. Я знаю, что банкаброш Федор Симаков прямо заявил жене:
— Будем после пасхи на соленых огурцах сидеть... капусту жрать... экономить. А чтобы пасха у нас на ять прошла. Чтобы водкой и закуской всех соседей забить.
А присучалыцик Малинкин еще резче жене заявил:
— Ты, Танечка, возьми из сберкассы деньги, которые мне на костюм копишь. На костюм наплевать, обходился я без него, обойдусь и еще. Пасху чтоб не хуже людей встретить.
Странные, смешные люди. Они отрывают рубли и копейки от самого необходимого. Они раскошеливаются, вытаскивают с трудом заработанные, пропахшие потом зеленые трехрублевки, синие пятерки и посылают своих жен за покупками к пасхе.
«Голос текстилей» (Москва), 1928, 6 апреля