Неизвестные страницы биографии Аркадия Гайдара

Скачать

Чуть меньше месяца прошло с тех пор, как страна отметила столетие со дня рождения детского писателя Аркадия Гайдара. Книг его вот уже полтора десятилетия почти не печатают, но на библиотечных полках можно найти множество изданий советского времени. Да и в памяти людей, особенно старшего поколения сохранились литературные и экранные герои его произведений, не забыт и жизнелюбивый облик самого писателя-воина.
И все же юбилейный всплеск речей и сообщений о личности и творчестве Гайдара был несколько неожиданным. 22 и 23 января все новостные передачи напомнили о выдающемся детском писателе, о том, что в юношеском возрасте командовал он полком, а потом много и увлекательно писал для детворы. Рассказывали обо всем этом также и местные телеканалы, газеты.
Но сколько же путаницы было в сообщениях телеведующих, да и в газетных публикациях. Писатель был представлен и героем, и верным слугой коммунистического режима, и чуть ли не жертвой репрессий. Надо было попросту ничего не знать о творчестве Гайдара и репрессиях тридцатых годов, чтобы сообщать телезрителям такую, например, чушь: за детскую повесть «Судьба барабанщика» писателя якобы хотели арестовать. Гайдар знал об этом и держал в своей комнате сумку с сухарями и всем, что необходимо в таких случаях. Спасла писателя от ареста простая случайность: Гайдар числился в наградном списке, его фамилию забыли вычеркнуть и «медаль спасла от ареста». Ну, во-первых, не медаль, а орден «Знак почета», который писатель получил в 1939 году. А во-вторых, никто тогда не считался с заслугами и самыми высокими наградами. Секретаря ЦК комсомола Александра Косарева, например, арестовали через десяток дней после награждения орденом Ленина, а герой гражданской войны П.Е. Дыбенко попал в застенки вскоре после избрания депутатом Верховного Со-вета СССР.
Больше же всего путаницы пришлось на последние месяцы жизни писателя и особенно на обстоятельства смерти. Столичные и некоторые местные газеты старательно подчеркивали то, что с первых дней войны Гайдар отправился на фронт военным корреспондентом. А ведь ему почти целый месяц пришлось обивать пороги московских военкоматов, чтобы получить разрешение на это. Мешала запись в личном деле о давней тяжелой болезни. Только с четвертой попытки удалось ему преодолеть упрямство райвоенкома, который по воинскому званию был ниже, чем Гайдар да к тому же и дружили они давно. Военный комиссар все перевел в шутку: разрешаю потому, что подчиняюсь приказу старшего командира.
И наконец обстоятельства гибели. Видимо, очень привлекательно звучит вымысел о том, что будто в партизанском бою Гайдар первым крикнул: «В атаку, за мной!» Не было атаки, просто небольшая группа партизан ранним утром 26 октября 1941 года шла за продуктами питания к собственному схрону. Оружие у партизан было, но не такое, чтобы поднимать их в атаку, на замаскированных в лесополосе немецких автоматчиков. Гайдар увидел их первым и перед тем, как был скошен автоматной очередью, не «скомандовал», а предупредил товарищей об опасности.
Но самым оскорбительным мне показалось то, что в нескольких радио- и телепередачах Гайдар был представлен как некий баловень судьбы: все-то ему давалось легко и просто: командир полка в шестнадцать лет? Ну конечно повезло! Первая книга в двадцать один? Опять же везение. И почти ничего не говорилось в те январские дни о том, что был Гайдар беспокойным, порывистым, сомневающимся, не говоря уже о необыкновенном трудолюбии. И сколько же мест он переменил в поисках героев и подходящих условий для творчества.
Будучи давним поклонником таланта Аркадия Петровича, я заново перечитал воспоминания его друзей и родственников. Некоторые малоизвестные страницы его жизни просто поражают смелостью, а подчас и безрассудностью поступков. Когда-то меня по-доброму удивила история с солеными огурцами из коллективной биографии писателя.
А было так. После окончания работы над повестью «Школа», Гайдар уехал из Архангельска в Москву, оставив жену и двухлетнего сына в далеком северном городе.
Но вот улажены все издательские дела, «Школа» вышла в свет, ее читают и изучают. Готовится к печати выход книги полумиллонным тиражом в «Роман-газете». Можно поехать к семье, дать себе отдых.
И вот он снова в городе, где создавалась «Школа». Как не зайти к друзьям в архангельскую областную газету «Волна», которая совсем недавно обрела новое название — «Северная правда». Друзья-журналисты искренне радовались приезду коллеги, его творческим успехам, предложили работу, дали конкретное поручение — написать хороший очерк о лесосплаве.
Плоты с бревнами — это, разумеется, далеко от города, на холодных северных реках. Выполнить такое задание нелегко. Но и отказаться не смог, да к тому же увлекла писателя и журналиста новая тема.
Конец лета, воскресный полдень. Жена позвала семью к обеду. Хорошо пахнет отварное мясо. Есть и другая снедь. Но чего-то все-таки не хватает к обеду. Ах, да, соленых огурцов! Помнится, еще в раннем детстве, в городе Льгове стол под конец лета украшали молоденькие малосольные огурчики.
Рынок недалеко, за углом. Аркадий Петрович обещает жене и сыну через несколько минут вернуться с покупкой. Но надо же случиться такому: в овощном ряду приценивались к соленым огурцам будущие герои его очерка — плотогоны-сплавщики. Очевидно, был среди них кто-то из старых знакомых Гайдара. И писатель забывает о том, что дома стынет обед, начинает расспрашивать плотогонов об их делах. Сплавщики с кульками и сумками спешили на пристань, а писатель не отставал от них, все задавал и задавал им вопрос за вопросом. И уже перед посадкой на катер, он попросил плотогонов принять его в артель хотя бы недели на три.
Можно только догадаться, что Гайдар нашел способ передать домой, чтобы его не ждали ни сегодня, ни завтра. Он вернулся на двадцать первый день с пухлой, плотно исписанной тетрадью. Фактов для очерка было в избытке.
Вот уж почти полвека звучит на журналистских праздниках: трое суток шагать, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете… Понимаю, что это, конечно, преувеличение, метафора. Но все же, когда я слышу эти слова, ловлю себя на мысли о малопродуктивном расходовании времени. Ради нескольких строчек — стоило ли? Вот три недели потратить на создание серии очерков о рыбаках и плотогонах — это поступок.
Подобное случалось в жизни Гайдара не раз. Была у него не очень удачная юношеская повесть «Лбовщина». Молодой писатель создавал повесть о том, чему не был свидетелем — о событиях 1905 года. Не очень удачная получилась вещь. Но, «вывезла» революционная тема, повесть была напечатана с продолжением в пермской областной газете «Звезда», вышла и отдельной книжкой в Перми. Был получен неплохой гонорар. Аркадий Петрович решил потратить ее на путешествие по стране без путевок и командировок. Компанию ему составил его сверстник, тоже журналист, Николай Кондратьев. Сначала Средняя Азия: Ташкент, Кара-Кум. Потом переправа через Каспий в город Баку.
До приезда в столицу Азербайджана денег не считали, а здесь, на восточном базаре оказалось, что путешественникам даже за арбуз заплатить нечем. Друзья перессорились. Обоим пришлось «зайцами» добираться до Ростова на Дону. Одежда у обоих износилась, дырявые брюки пришлось пришивать к белью… В таком виде не зайдешь ни в редакцию ростовского «Молота», ни в книжное издательство, где уже известному детскому писателю могли бы помочь деньгами.
Но выход был найден. Путешественники отправились на товарную железнодорожную станцию и несколько дней кряду работали на погрузке арбузов. Здесь никому не было дела до их одежды, поскольку и другие были одеты не лучше. И никто, конечно, не догадывался, что арбузы грузит писатель, бывший командир полка.
Полное романтических приключений путешествие завершилось созданием повести «Всадники неприступных гор», которая вышла в Москве в 1927 году.
В юбилейных публикациях, в передачах радио и телевидения, как правило, не говорилось о том, что и в поступках, и в творчестве Гайдар часто был не только непредсказуем и щепетилен. Мало кому известно, что повесть «Бумбараш» осталась неоконченной по одной единственной причине: в свет вышла книга Валентина Катаева «Шел солдат с фронта» («Семен Котко»). Сюжет этой повести был подобен гайдаровскому. Возвращался солдат с первой мировой войны, был уверен, что, наконец-то будет наслаждаться мирной жизнью. Но не пришлось: попал в водоворот событий гражданской войны. Все было примерно так, как у Семена Бумбараша. Гайдар не сомневался, что вышла бы в свет и его книга — мало ли сходных сюжетов. Но он предпочел прервать работу над почти готовой, не печатать ее вообще. Хорошо, что через много лет ее отыскали в архивах друзья, и неоконченная повесть была все же издана, а молодые кинематографисты Н. Рашеев и С. Тарасов и перенесли ее действия на большой экран, да так, что зрители и не догадались, что повествование было прервано автором чуть не на полуслове.
Бесспорно одно: юбилейные события показали, что интерес к творчеству и личности нашего земляка не угас ни у взрослых, ни у детей. А это значит, что книгам Гайдара суждена долгая жизнь, несмотря на перемены направлений политических ветров и поветрий.
Федор Панов.
журнал «Курская правда» № 38 (23555), 3 марта 2004 года


Назад